Лирика
***
«Стабилизационный фонд был создан в целях борьбы с инфляцией и укреплением рубля», — отчетливо и бодро говорят по ТВ. Камера бежит по нарядным вывескам. Еще совсем недавно дикторы говорили, теперь они озвучивают текст.
***
В Хабаровске началась многомесячная акция «Это мой папа!» — серия мероприятий, «направленных на повышение значимости мужчины-отца в создании и сохранении семьи, воспитании гражданственности и патриотизма у детей». Все как всегда: концерты, лекции, стихи и песни, круглые столы. Что-то вроде Дня отца, по аналогии с трудно приживающимся Днем матери. Идеи праздника в принципе понятны: берегите мужчин; средняя продолжительность мужской жизни 58 лет; остановить феминизацию общества!
Интересна корреляция отцовства и патриотизма. Родина у нас все-таки мать — здесь, сейчас и всегда, а хороший отец — непременно в отлучке. Постоянное отсутствие — его, русского отца, главная воспитательная функция. В отце необходимо нуждаться, ждать, тосковать. Он должен быть на работе, на войне, в командировке, в тюрьме, на даче — но дома ему делать нечего. Если он дома — то кому скажешь: «Это мой папа!» — гораздо проще: «Папа, не пей!»
***
В двух саранских школах ввели электронный аналог классных журналов — родители смогут узнавать об оценках и прогулах детей по интернету. Прогресс прогрессом, но трудно представить более циничное покушение на саму природу школьного детства — с его отчаянным мифотворчеством, обманами и подменами, дубликатами дневников, обращением тайного в явное. А что за детство без конфликтов учителей и родителей? Что-то неполноценное… Нет, пресловутая прозрачность (впрочем, даже офисные барышни научились выговаривать: «транспарентность») — не лучший помощник в воспитании.
***
Пенсионер из Нефтекамска в Башкирии и пенсионер из Омска через суды вернули себе деньги, потраченные на покупку бесплатных (положенных по системе ДЛО) лекарств. Нефтекамский пенсионер, к тому же, онкологический больной, — 5434 рубля, а его омский товарищ по несчастью — 9300 рублей. Показательно, что в обоих случаях крайними, т. е. ответчиками, стали не поставщики, а распространители — аптечные сети. Еще более показательно, что обоим суд отказал в возмещении морального вреда.
Надо бы радоваться, но как-то не получается. Онкологическое заболевание обычно мобилизует всех ближних и дальних, кто хоть сколько-то может помочь, что же говорить о тех, кто по роду деятельности обязан обеспечить? От имени государства отказать раковому больному в лекарстве, уже оплаченном госбюджетом, — это запредельно (впрочем, ряд запредельного будет длинным: отказать диабетику в инсулине и т. д.). Впрочем, любой врач подтвердит, что «запредельное» значит «рутинное». Но если право на жизнь надо выбивать через суд, то не придется ли выбивать воздух, воду и солнечный свет? В одной только Башкирии — 461 иск на программу ДЛО. Выиграл пока что — после нескольких месяцев упорства — один-единственный.
***
С изумлением читаю рекламу нового (неблагозвучное название) бутика, открывшегося в торговом центре: «Может ли женщина сделать подарок мужчине? Лично мне известны случаи, когда подарок полностью менял ситуацию в любовном шестиугольнике. Р-р-раз — и вы в дамках!» Почему шестиугольник — на что, собственно, намек, что за снежинка? Или классический любовный треугольник удваивается вместе с ВВП? Где-то за стеной бушует красивая жизнь. Оглядываясь вокруг, вижу сугубый традиционализм — и никакого свингерства.
***
В домодедовской зоне досмотра ухоженная дама средних лет снимает сапоги и обнаруживает дыру на большом пальце — полетели колготки. Озадаченно смотрит, хмурится, словно решает какую-то чрезвычайно сложную задачу. Оглянувшись, она мгновенно снимает колготки, на совсем неуловимую долю секунды задрав длинную шелковую юбку, натягивает бахилы на голые ноги (успеваю заметить свежий красный лак), гордо проходит через рамку — и так же мгновенно, с подчеркнутым достоинством, надевает колготки. В чем смысл этого жеста, но главное — откуда эта сноровка? Не успеваю подумать пошлость, как наблюдающий вместе со мной старик с уважением говорит: «Часто, видать, по докторам ходит…»
***
В программе целителя Малахова присутствовал блинный чемпион, он на прошлогодней городской масленице сожрал, кажется, 70 блинов, причем с начинками. Мужчина, что называется, солидной внешности, корпулентный, в интеллигентных очках, рассказывал о своих нешуточных страданиях. С икрой, со сметаной, с семгой, с творогом — как отказаться? И вот, говорит, я пришел домой, дышать нельзя, живот сейчас разорвется, а жена испекла блинов (тут, конечно, анекдот про гинеколога и цыганку). Если б не «Скорая» — носитель железной обжирательской воли помер бы, как Гуго Пекторалис. «Будете ли в этом году есть блины?» — «Буду!» — говорит чемпион и гордо улыбается.
***
Старуха с пластиковым стаканчиком у входа в магазин. Не обнаружив мелочи, даю десятку. «Миленькая, — плаксиво говорит старуха, — где ж я тебе сдачу найду?» (Волгоградская область, маленький райцентр; в стаканчике в основном «желтые» монетки).
***
В том же городе насмешила покупательниц в продуктовом магазине — спросила на кассе батарейки. Все хохочут: «У нас здесь продукты, откройте глаза!» С ужасом подумала: а если бы я спросила бритвенные станки?
***
Решительно: стиль не пропьешь. Видела в гостях ЖК-телевизор, на узком, сантиметра в три ребре его задирала ногу малоформатная фарфоровая балеринка и плыла крошечная же хрустальная ладья. Красота была аутентичная, подлинная, из полированных времен. Рассказываю об этом знакомой — она пожимает плечами: ничего особенного. У меня, говорит, бабушка компьютер накрывает кружевной накидкой, такие, помнишь, наволочного типа. «От пыли» — и никак не запретишь душе эстетически самовыражаться.
***
Как-то органично вошло в язык выражение «коммерческий поджог». В Саратове во время пожара погибла женщина, чей дом имел несчастье находиться на лакомой для инвесторов земле.
***
Александр Захаркин, лидер независимого профсоюза «Профсвобода», уволенный из «Сургутнефтегаза» и не вылезающий из судов, присылает великолепные письма. Иногда в стихах, но и проза не хуже: «Наивные граждане России, „раскатав губу“, в сладостной неге предвкушая удовлетворение (наших исков) — мы стремились в СУД!!!
Детское ожидание того, как всемогущая Фемида (не выглядывая из-под повязки) по малейшему мановению (иск. требованию) устроит чистилище (не путать с ершиком) любому посягнувшему на ЗАКОН (не путать с дышлом) — окрыляло нас и окаймляло как аура!!! Если на пути в первый СУД была водная преграда, мы бы прошли ея — аки посуху (Христос, Магомет, Будда, Кришна отдыхают) — святость веры в ПРАВОМЕРНОСТЬ перла впереди нас как танк!!! Сглатывая слюну, мы дожидались первого решения. В наших полушариях ни один нейрон, аксон и дендрит не допускал крамольной мысли, что закона нет». И далее — до бесконечности. Даже классовая борьба, даже сутяжничество трейд-юнионов в России — насквозь литературоцентричны.
Евгения Долгинова
Версия для печати
комментарии:
Доступные теги:
<b>, <i>, <u>, <p>
