Уважаемые подписчики!

В связи с закрытием журнала мы принимаем на себя обязательства по компенсации недополученных номеров.
По Вашему желанию недополученные номера могут быть компенсированы либо деньгами, либо старыми номерами журнала.
Приносим свои извинения за неудобства.

Для уточнения способа и типа компенсации необходимо связатся с редакцией по телефону: (495) 650-17-93
или электронной почте: info@rulife.ru

Уважаемые читатели!

В связи с прекращением выпуска журналов «Русская жизнь» до 20 ноября мы устраиваем прощальную распродажу прошлых выпусков нашего журнала.

Любой выпуск журнала за 2008—2009 можно приобрести по цене 50 рублей, выпуски за 2007 по цене 100 рублей.

Распродажа будет происходить в помещении редакции по будним дням с 12:00 до 18:00
(не имеющим возможности быть до 18:00 просьба звонить и договариваться отдельно).

(495) 650-46-12

Офис редакции журнала «Русская жизнь» располагается по адресу:
Москва, ул. Малая Дмитровка, д. 3/10, 1-й подъезд, 4-й этаж.

Топоров Адриан 
Зоил сермяжный и посконный

Последние месяцы я просто не жил; ежедневно репетировал до 4:30, ежедневно играл (в январе — 27 спектаклей), дошел до чертиков, предельное переутомление, потерял сон, истрепал нервы: вообще никуда не гожусь, сил нет. Надо как-то приводить себя хотя бы в относительную норму. В театре полный развал: не работа, а сплошная судорога. Как будто бы пьеса репетируется долго, но, благодаря преступному руководству, — спектакли выпускаются сырыми, многое не готово и... соответствующие результаты. Все то, что я тебе говорил о театре за последние годы, все то, что можно было предвидеть, не претендуя на особую прозорливость — фактически сбылось. Спасения, очевидно, нет.

Дмитрий Ольшанский. Когда все кончится

Сборник эссе Дмитрия Ольшанского — может быть, первая по-настоящему успешная попытка художественного осмысления российской реальности «нулевых». Новые социальные типы, исследуемые им, при ближайшем рассмотрении оказываются хорошо забытыми старыми, и автору удается уловить в воздухе современной Москвы дыхание предреволюционного безвременья, и кто знает — может быть, как раз он, тридцатилетний московский редактор и публицист, доподлинно знает — что будет и когда все кончится?

Дмитрий Ольшанский, что бы там не говорили, натуральный русский мальчик уже даже не достоевского извода, а чуть более позднего, менее экзальтированного, более наблюдательного и цепкого. Барочность стиля, ощущение воздуха и пространства в тексте (и за текстом), некоторый умышленный цинизм и провокационность его сочинений все это отчасти роднит Ольшанского с великолепной постреволюционной южной школой: Валентин Катаев, Олеша, Багрицкий... Заметьте, кстати, что если предпоследняя фамилия наползет на последнюю почти Ольшанский и получится. В своем кругу мы иногда произносим простую с виду, но очень важную фразу, определяя человека: «Он все понимает». То есть он, как минимум, не ортодоксальный либерал и не ортодоксальный патриот, но при этом уважает чужую свободу и чувствует почву под ногами. Вот Ольшанский он все понимает. Дальше у нас могут быть уже только стилистические разногласия. Некоторые его тексты я бы убил ледорубом. Авторство многих иных откровенно желал бы присвоить.

Захар Прилепин

Читая Ольшанского, ощущаешь себя неожиданным гопником, который хочет взять интеллигентного героя Мити Ольшанского и с особым цинизмом придавить. Дочитывая понимаешь, что на самом деле хочешь его защитить. Удивительная все-таки способность раздражать и умилять одновременно... Невозможность подделки.

Дмитрий Воденников

Чтобы по-настоящему выражать свое время и поколение, да и попросту чтобы писать качественные тексты, надо обладать редким и тонким соотношением крайней нервозности и отчаянной храбрости. Нервозности чтобы уловить и почуять, храбрости чтобы высказать. Дмитрий Ольшанский единственный сегодня публицист и прозаик, наделенный оптимальным соотношением этих качеств.

Дмитрий Быков

Евгения Пищикова. Пятиэтажная Россия

Вот так — остро: то ли жалея, то ли подсмеиваясь над собой и над всеми нами, — и пишет Евгения Пищикова. И чего больше остается у нас в сухом остатке — жалости к себе или самонасмешки — каждый уже решает для себя. Я, например, там считываю — нежность.
Дмитрий Воденников

Евгения Пищикова пристально изучила все этажи русской жизни и выяснила, что: 1) жить можно; 2) жизнь удалась; 3) тошно, девушки; 4) завтра будет лучше, чем вчера; 5) всему п.здец. Нужное подчеркнуть.
Татьяна Толстая

Сегодня многие, живя в России, в упор ее не видят. Евгения Пищикова видит свою страну в упор. Не отрывает пристального, живого взгляда, глубоко задетая всем, что происходит с людьми. Ей не до державы, не до амбиций. Она занята соотечественниками. Всякими, особенно расположившимися на обочине государства. Их буднями и праздниками, их смешными и трогательными мечтами. На каждой странице ее писаний видишь: она у себя дома — здесь, где сойдешь на любом полустанке...
Мариэтта Чудакова

Олег Кашин. Действовавшие лица

«Константин Устинович Черненко и сам понимал, что жить ему оставалось считанные дни, и не сегодня-завтра на Красной площади пройдут торжественные его похороны. В палате ЦКБ, по случаю выборов в Верховный Совет РСФСР замаскированной под избирательный участок, Константина Устиновича навещал первый секретарь Московского горкома партии Виктор Васильевич Гришин, и на совместной фотографии, которую на следующий день (за четыре дня до похорон Черненко) на первых полосах напечатают все советские газеты, у Гришина было жуткое выражение лица, как будто он, Гришин, уже проводил Черненко в загробный мир, и теперь не может прийти в себя от увиденного».

Возможно, вы уже читали эти тексты в «Русской жизни» — каждые две недели на протяжении полутора лет Олег Кашин рассказывал о самых ярких героях новейшей истории нашей страны. Уникальный формат очерков-интервью, парадоксальный подбор персонажей и свежий взгляд — взгляд человека двухтысячных на элиту семидесятых-девяностых — рубрика «Лица» стала одним из ключевых символов «Русской жизни» и одним из наиболее заметных событий в отечественной журналистике 2007–2008 годов. Рано или поздно это должно было случиться. Теперь очерки Олега Кашина «про дедушек» собраны в одну книгу и готовы занять достойное место на книжных полках.

На серой обложке «Действовавших лиц» — сделанная со спины фотография Анатолия Лукьянова. Случайный кадр оказался на удивление точной метафорой всего сборника — Олег Кашин пишет об уходящей натуре, торопится и успевает услышать и передать то, о чем молчали знаменитые политики и писатели недавнего прошлого. Это не просто сборник журнальных статей. Это именно цельное повествование (правда, без начала и без конца). Сталкивая на страницах книги некогда непримримых оппонентов, каждый из которых имеет собственную точку зрения на одни и те же события, Олег Кашин создает если не точный, то, по крайней мере, стереоскопический портрет эпохи — той, которая еще вчера была нашей современностью, и которая завтра станет частью национальной истории — славной и трагической, великой и нелепой, безнадежной и вдохновляющей.

Книгой «Действовавшие лица» издательский дом «Ключ-С» и редакция журнала «Русская жизнь» открывают серию «Библиотека „Русской жизни“», в которой уже вышла книга Евгении Пищиковой «Пятиэтажная Россия», а в ближайшее время выйдут сборники Дмитрия Ольшанского (июнь), Александра Храмчихина (июнь), Александра Тимофеевского (июль) и других авторов журнала.

Книги Олега Кашина «Действовавшие лица» и Евгении Пищиковой «Пятиэтажная Россия» продаются в магазинах «Фаланстер», книжная галерея «Нина», «У Кентавра» (в здании РГГУ), ОГИ на Потаповском и киоске «Новой газеты» (у выхода из метро «Чеховская»).