Лирика

 

***
Признательная опечатка в новостной ленте: «Отметено постановление о возбуждении уголовного дела в отношении главы администрации…» Как глубоко, как верно: дела в отношении всевозможных «глав» именно что — отметаются.

***
В рекламном проспекте гостиницы на Валдае: «В каждом номере — Новый Завет». Сразу веет одноэтажной Америкой, протестантской провинцией. Главная цивилизационная дихотомия — Евангелие и кабельное ТВ с порноканалами — теперь оформилась и на благостной возвышенности с ее дарвалдайскими колокольчиками, монастырями и синими озерами. Командировочные, насколько мне известно, особенно не мучаются выбором, и миссионерская литература воспринимается как необременительная деталь интерьера.

***
Жители небольшого города Орска задолжали коммунальщикам двести миллионов рублей за услуги, шесть семей уже выселены в общежития. Сотрудники ЖКХ пытаются вести воспитательные беседы, увещевают, вникают в каждую ситуацию, в связи с чем «полсотни учетчиков ежедневно обходят около 30 квартир». Пятьдесят на тридцать — дивная пропорция, высокая интенсивность. Сколько же синекур создает бедность, как щедро окормляет надзорно-репрессивный ресурс! Вот поэтому знакомый юрист всерьез советовал сыну задуматься о будущем судебного пристава. Уж на что, казалось бы, невзрачная профессия — а через несколько лет, по его словам, будет самой востребованной. Дело прочное, доброкачественный кусок хлеба. «С икрой, ты хочешь сказать?» Задумывается. «Икра нарастет, а масло — уже, уже…»

***
Задумываются они над своими словами? Комментируя эксперимент в Ульяновской области (в патрульных машинах установлены банковские терминалы), депутат Госдумы  В. выдал благодушное: «Инспекторов ГАИ пора избавлять от наличных денег». Вчера, значит, было рановато, а сегодня уже можно. Звучит саморазоблачительно: вчера закрывали глаза, а завтра, так и быть, откроем. Так же замечательно — застенчиво, с альхеновским отзвучием — выразился милицейский начальник на праздновании юбилея милиции в Петербурге: «Не все еще сделано для благосостояния милиционеров». Обыватель знает, что для благосостояния милиционеров сделано главное: система низких зарплат при широком взяточном просторе. Но, оказывается, не все. Где-то, кое-кто, у нас, порой. *** Душа в заветной лире: в Кирове повесили афиши концертов покойной Кати Огонек. Немедленно вспомнилось — про поездного воришку-донжуана: «И вот два сердца вдруг поймали стук колес, И понеслись туда, в страну безумных грез». Ее звали Кристина Пожарская.

***
На ikd.ru отчаянное письмо жителей микрорайона «Проспект Вернадского», выселяемых из пятиэтажек. Унижения, беззаконие, беспредел: выселенных людей вселяют в недостроенные и неоформленные квартиры; других и вовсе пока никуда не вселяют, предлагают пожить у знакомых; с третьих, уже новоселов, требуют коммерческий тариф за установку городского телефона (7500 рублей вместо 720). Чем престижнее район, тем наглее чиновник — золотые акры Вернадского ни минуты не должны простаивать. Вот поэтому знакомый перешел из крупной нефтяной структуры на грошовую — во всех смыслах — должность в жилищный отдел префектуры. Зарплаты хватает на бензин и ремонт машины. «Но стимулы, — говорит, — но стимулы…»

***
Совершенно непостижим в своей абсурдности истерический общественный резонанс от законопроекта «Об опеке и попечительстве», прошедшего 7 ноября первое чтение в Госдуме. «Чиновники хотят монополизировать сирот и закрыть негосударственные приюты», — надрываются СМИ, правозащитники, иерархи РПЦ и блоги всевозможного окраса (неслыханное единение!). Законопроект не блестящий, но про негосударственные приюты там нет ни слова, он вообще о другом. Дети (биологические и социальные сироты) и так «монополизированы» государством, в стране нет сектора частного призрения, а негосударственные (в подавляющем большинстве — приходские) приюты — явление в значительной степени стихийное, подвижническое, юридически пока не узаконенное. Как можно отнять то, что никому не принадлежало? Генератор истерики — испорченный телефон новостных лент. Ну да, опять: интерпретация документа важнее документа, а пересказ главнее оригинала. Эта незадумчивость, эта всегдаготовность стать объектом простейшей медийной манипуляции по-настоящему пугает. Текст закона — в открытом доступе, но публика привыкла жевать только пережеванное — и выдавать гражданские реакции соответствующей ценности.

***
19 ноября в Санкт-Петербурге отмечали Всемирный день туалетов. Первой тысяче посетителей приготовили остроумный, по замыслу инициаторов, подарок — карту города с расположением туалетов (всего их в городе более 500). Превосходная инициатива, особенно на фоне громадного дефицита сколько-нибудь опрятных общественных сортиров в городе, — про бесплатные и говорить не приходится. Туалеты на карте должны быть маркированы по степени загаженности — если можно войти без содрогания, то уже пять звезд, остальное по нисходящей.

***
Откуда такая нежность? В Псковской области 2 декабря весь общественный транспорт будет работать бесплатно, чтобы граждане могли беспрепятственно осуществить главную функцию своей жизни — электоральную (другого от них не очень-то и хотят). То есть власти признают, что оплата проезда — серьезная материальная проблема для многих избирателей, могут и не справиться. Люди, по мнению властей, захотят «прокатиться на халяву» и доберутся до участка. — На трамвайчике-то? — Да хоть бы и на трамвайчике, — говорит коллега, — если все эти поездки монетизировать, получится обезличенная гуманитарка. А им все равно куда давать. Последняя фраза понравилась мне своей двусмысленностью, однако вопросов не сняла.

***
«Ну если так — то ляжь и пой, дорогой Рома», — игриво говорит радиоведущий. Слушатель Рома должен, по идее, ответить: «Сейчас ляжу» или, по крайней мере, запеть, но вместо этого смущенно мычит. Он хочет выиграть ортопедический матрас — и это уважительная причина любого невозражения.

***
Парень садится в Бологом; у него льготный билет, в который не входит стоимость постели. Доплачивать, однако, не хочет. Проводница, коротко ворча, заставляет его разоблачить застеленное одеяло, сложить постельное белье — и лечь на голый матрас. — Ангел, — прочувствовано говорит он ей вслед. — Другая бы мента позвала или бы наорала. А эта — ангел. Добрейшей души человек. Ни слова не сказала.

***
Как-то задело известие о смерти телеведущей Лидии Ивановой. Я часто встречала ее в магазине или на остановке, где она ловила машину, — белые брюки в слякоть, невозможные сомбреры, сиреневый грим театральной густоты, бусы поверх дубленки — и каждый раз думала: значит, она так и не уехала с пятого этажа своей хрущевки на Петровско-Разумовском. Она была гордым и величественным фриком, цветастым слоном, сложенным из печальных колыханий и шелестов, обожающей пенелопой своего жиголо, — и так странно, что ее нет, словно во дворе срубили какое-то важное дерево.

Евгения Долгинова

Версия для печати

комментарии:

№18675 (07.12.07 11:55)

c170t

№18678 (07.12.07 11:56)

c78t

№18816 (07.12.07 23:40)

c19t

№18819 (07.12.07 23:41)

c877t

Страницы: 1  

Доступные теги: <b>, <i>, <u>, <p>

Имя

Сообщение